Театр им. Грибоедова

7 и 16 июня в Грибоедовском пройдут премьерные показы драматической комедии «Театр моей мечты» по знаменитой пьесе Резо Клдиашвили «Театр Иадоны».

О премьере, и не только, мы поговорили c режиссером-постановщиком спектакля, ректором Грузинского государственного университета театра и кино им. Шота Руставели Георгием Шалуташвили.

- Театралы помнят спектакль «Театр Иадоны» с легендарными актерами в Театре Марджанишвили… Почему вы выбрали для постановки именно эту пьесу? И, как говорил Андрей Гончаров, «какую телеграмму будете посылать в зрительный зал»?

- Вы правы, этот спектакль был своего рода бенефисом Софико Чиаурели и Гиви Берикашвили. А что касается моего выбора… О постановке этой пьесы я думал очень давно. Резо Клдиашвили – мой старший друг. Мы не раз – на протяжении чуть ли не пятнадцати лет – сетовали, что наша с ним творческая встреча никак не состоится… И вот она состоялась. «Театр Иадоны» – романтическая, сентиментальная и очень добрая пьеса. Человечная. Она, можно сказать, перелистывает историю ХХ века.  Века, более доброго, чем нынешний, несмотря на все свои ужасы… Но люди тогда оставались людьми. Об этом я и ставлю спектакль – как оставаться человеком, несмотря ни на что. Не стоит сравнивать наш спектакль с другими. Я хочу рассказать ностальгическую историю о судьбе человека, исходя из текста пьесы и своего, только своего к ней отношения. Как говорил Тарковский, красота (речь идет о творческой красоте и красоте человеческих отношений) ведет нас к размышлению, а размышление – к Богу. И я, как ученик Темура Чхеидзе, считаю, что после спектакля люди должны задуматься, а не стать лучше. Я не могу заставить их стать лучше своим спектаклем. Но они должны стать другими. Потому и существует творчество. Часто вспоминаю такой исторический эпизод. 9 мая 1945 года поисковая группа солдат советской армии обнаружила тайник с картинами, которые были заранее вывезены немцами из

Дрезденской галереи и спрятаны в специальных укрытиях. Среди них была и «Сикстинская Мадонна» Рафаэля. Командир группы оставил воспоминания, в которых описал, как простые солдаты, неискушенные в искусстве люди, подходили к «Сикстинской Мадонне», подолгу стояли перед ней и уходили на цыпочках. Понимаете? Несмотря на ужасы войны, люди были способны спасать красоту и любоваться ею.

- Тем не менее, красота мир не спасает. Предупреждения и пророчества великих деятелей искусства повисают в воздухе…

- Потому что мир стал более материальным, по сравнению с прошлым веком. Нет великих гуманистических идей.

- А христианские идеи?

- Идет их полная девальвация. Абсолютно намеренная. Я говорю не только о христианских идеях, а вообще – о религиозных. Когда материализм берет верх… В католической Европе даже существует такой вид фобии как ортодоксофобия. И все-таки десять заповедей – это то, что может объединить человечество. Главное – понимание. Ведь мир никогда не жил этими заповедями даже на протяжении десяти секунд. Ни-ког-да. И каждое поколение должно открывать их для себя заново…. На самом деле мы все говорим об одном и том же. Но поскольку форма, стиль, отношение к вопросу меняются, то мы должны повторить новому поколению старые истины на новом языке. На примерах нашей современности.

- Но ведь искусство, как и религия, теряет свои позиции?

- Именно поэтому! Искусство теряет главный стержень, на котором оно и держалось – кто мы, откуда пришли, куда идем? Если искусство не ставит экзистенциальных вопросов, оно для меня не искусство, а социальная сфера.

- Но оно все еще играет какую-то роль?

- Да!

- Мы не обманываем себя?

- Нет. Думаю, мы сейчас ищем.  И больше всего меня радует, что молодежь вернулась в театр. Все-таки духовный голод чувствуется. Душа просит. А духовную пищу дает искусство. И что родит это новое поколение – мы пока не знаем. Но я отношусь ко всему этому оптимистически.

- Может, нынешние молодые люди еще нас удивят?

- Непременно! В своей последней статье мой учитель Дмитрий Алексидзе писал: для того, чтобы молодежь тебя уважала, недостаточно учить ее, наставлять. Главное – понимать, с чем они пришли, что хотят сказать. А не заставлять их думать так, как думаем мы. Очень скоро они сами будут сидеть за режиссерским столом и наставлять новое поколение, которое будет им противостоять так же, как я сам противостоял моим учителям… Все повторяется! Но все же молодые люди должны понимать, что театр начинается не с того момента, когда они поступили в театральный институт – он был и до них. И они должны так же бережно передать творческий факел следующим поколениям, как мы передаем его, переданный нам великими мастерами, им. Чтобы факел (так заканчивает Додо Алексидзе свою статью) никогда не погас.

Между нами и нашими детьми гораздо большая разница, чем та, которая была между нами и нашими прадедами. Сейчас абсолютно другой образ жизни. Человеческие отношения потерялись не потому, что молодежь такая. А потому что век такой – технократический. О чем, кстати, говорил Эйнштейн – как только технократия и наука опередят культуру, начнется кризис человечества. Что мы сейчас и наблюдаем. Но это не значит, что деятели культуры должны опускать руки! Вновь и вновь надо предупреждать, объяснять… И значение театра – чрезвычайно велико. И это не обязательно идея. Это настроение, мироощущение… Театр открывает нам окна и двери, чтобы к нам вошел солнечный свет.

Помню, Додо Алексидзе часто цитировал Жана-Луи Барро… Как-то Барро спросили: что главнее в театре – «что» или «как»?  И он ответил: главное – «кто». Так вот, в моем спектакле мои «кто» – это прекрасные актеры Нина Кикачеишвили и Михаил Арджеванидзе, исполнители ролей Иадоны и Ванички. Я очень рад, что они репетируют с большим воодушевлением. Пьеса Резо Клдиашвили дает актерам очень много возможностей для проявления своего таланта и мастерства. А сам спектакль, я надеюсь, подарит зрителям большую душевную радость.

____________________________________

Итак, до встречи на премьере в Грибоедовском!

Обращайтесь в кассу (пр. Руставели, 2; 293 11 06; 11.00-19.00) и на сайт